Брайен Фрил - Колесо фортуны [=Кристал и Фокс]
Педро. Таня и Сид все-таки уехали?
Фокс (с вымученной улыбкой). Ну и народец у меня в труппе, Иисус Мария! Битый час твердишь об одном, а потом кто-нибудь обязательно спросит, в чем дело. И опять двадцать пять! Те же разговоры, те же шутки, та же неотесанная деревенщина в зале… Вот так, Педро, и твоя собачонка изо дня в день повторяет старые трюки ради крошечного кусочка сахара в награду. Интересно, сколько же тонн сахара ты скормил своим чертовым псам за последние лет двадцать, а?
Педро. Я даже…
Фокс (все еще улыбаясь). И как знать, может, однажды, в ночь полнолуния, когда луна, вынырнув вдруг из облаков, озарит землю ослепительным сиянием и все окрест на мгновение станет белым и черным, как знать: именно в такую ночь Гринго отдаст весь сахар мира за малюсенькое блюдечко яда? Что скажешь, Педро?
Кристал. Оставь его.
Фокс. Он же любит собачку, просто-таки обожает, а хотелось бы знать, любит ли он ее настолько, чтобы…
Кристал. Оставь Педро в покое!
Фокс изображает покорность напыщенным театральным жестом.
Фокс. Слушаюсь, моя королева. (Обращается к Педро.) Путь к довольству лежит через полное послушание — из послания апостола Павла к южноафриканцам.
Раскрывает газету. Кристал встает и направляется к Папаше. Она кричит ему в ухо.
Кристал. Тебе пора спать.
Папаша. Я не ребенок.
Кристал. Приготовить тебе грелку?
Папаша. Терпеть не могу эту гадость.
Фокс (читает вслух к общему удовольствию присутствующих). «В минувшую среду в Дранге, в помещении отеля Суини, состоялось ежегодное заседание местного общества поклонников оперы. Принято решение к апрелю поставить „Фауста“. Общество состоит из четырех членов».
Педро. А где он, этот Дранг?
Фокс. В графстве Тайрон. Неподалеку от того места, где я впервые повстречал мою Кристал. Это случилось в мае.
Кристал. В июне.
Фокс. Нет, нет, любимая. Был как раз двенадцатый день волшебного месяца мая. И некто Фокс крутил педали навстречу своей судьбе, а за душой у него не было ничего, кроме старенького «колеса фортуны», аккордеона да бойкого язычка; и тут-то он приметил на обочине трех белоснежных лошадей и три золотых фургона.
Кристал (Педро). Фургоны были коричневые.
Фокс. В первом золотом фургоне не было ни души, пуст был и второй фургон. А возле третьего фургона Папаша расчесывал гриву белоснежной кобыле. И рядом с ним стояла принцесса. На ней была голубая блузка, темно-синяя юбка, а волосы были повязаны ярко-синей лентой…
Кристал (хриплым от смущения голосом). Болтун.
Фокс. …и еще вот здесь была брошка с надписью «Мама».
Кристал (с неожиданной искренностью). А ведь верно!
Фокс. Папаша был в ботинках с обмотками, в воздухе пахло вереском, а кобылу звали Алиса.
Кристал. Точно, Алиса!
Фокс (тихо). И я соскочил с велосипеда, хоть и не знал, с чего начать. А Папаша все чесал гриву кобыле, а принцесса глядела на меня.
Пауза.
Педро. Фокс, это на тебя непохоже. Ты никогда за словом в карман не лез!
Фокс (вновь оживленно) И некто Фокс снял кепку и сказал, отвесив низкий поклон: «Какие у вас огромные глаза».
Кристал. В тот день я еще дешево отделалась.
Фокс. Правда?
Кристал. Пей чай, подлиза!
Педро (Кристал). А после, как поженились, вы стали работать с Папашей втроем, на свой страх и риск?
Кристал. Увы, у нас было больше мужества, чем здравого смысла.
Фокс. И больше надежд, чем мужества, душа моя.
Педро. Ей-богу, вы были уже здорово знамениты, когда взяли меня к себе.
Фокс. Да мы и сегодня — хоть куда, скажи, Педро? (Сознательно переводит разговор на другую тему). Слушайте-ка, я тут кое-что вычитал про пещеры в Нокморе. Ведь туда можно за день добраться, верно? Ага, вот. (Читает.) «Четверо американских школьников погребены в пещерах возле Нокмора».
Педро. Эти американцы все теперь заполонили, ей-богу.
Фокс. «Молодые люди оказались отрезанными от внешнего мира в результате обвала, который завалил вход в крупнейшую из пещер. Спасательным командам до сих пор не удалось прийти к ним на помощь».
Кристал. А зевак там много собралось.
Фокс. Про это не пишут.
Кристал. По-моему, все-таки нужно двигаться в сторону Дублина.
Педро. Трагедии нынче не в моде, не то что в прежние времена.
Кристал. Во всем телевидение виновато. Тут нужно, чтобы событие было из ряда вон.
Педро. Катастрофа на железной дороге или взрыв в школе.
Фокс. Лучше всего, когда оно связано с детьми. Помните, как сгорел дотла приют в Мидленде?
Педро. Да, что-нибудь в этом роде.
Кристал. Три недели кряду у нас негде было яблоку упасть.
Педро. Здорово!
Кристал. И еще по дневному представлению чуть ли не каждый день.
Педро. В самое яблочко угодили, но такое бывает раз в жизни.
Папаша (встает). Пойду-ка включу стояночные огни.
Кристал. Не надо, папа, я сама.
Папаша. Что ты сказала?
Кристал. Сама включу.
Папаша. Не забудь. Тогда я пошел спать. Всем спокойной ночи.
Кристал Л. Спокойной ночи, папа.
Педро. Приятных сновидений, Папаша.
Фокс. Спокойной ночи. (Неожиданно.) Папаша, эй, Папаша!
Папаша останавливается. Фокс роется в карманах.
Позавчера вы мне дали шиллинг, чтобы я поставил за вас на лошадь, помните? Ну, когда я собирался в город?
Папаша. Разве?
Фокс. Я поставил на Усладу Плантатора в трехчасовом забеге. Она выиграла десять к одному. Вот ваш выигрыш.
Радость озаряет лицо Папаши.
Папаша. А я-то совсем забыл… Ну не здорово, а? Начисто из головы вылетело… Десять шиллингов, а? Фокс, ты хороший человек.
Педро. Видно, Папаша, у вас началась счастливая полоса.
Папаша. Ну напрочь вылетело… до чего же Фокс хороший человек.
Фокс. Папаша, так получите денежки!
Папаша. Чертовски хороший… (Уходит).
Педро. Первый выигрыш за столько месяцев. Теперь его не остановишь.
Кристал. Позавчера ты не ездил в город.
Фокс. Папаша получил выигрыш? Получил. Доволен он? Еще как. (Меняет тему.) Нет, вы только посмотрите. (Пялит глаза на руки Педро).
Педро. Что ты там увидел?
Фокс. Так, одна мысль пришла в голову.
Педро. В чем дело, какая мысль?
Фокс. Любовь моя, взгляни на эти руки.
Кристал. На чьи руки?
Фокс. На руки Педро.
Педро по-детски прячет руки за спину.
Нет, нет, не прячь. Дай на них взглянуть.
Педро неуверенно протягивает руки.
Педро. А что с ними такого?
Фокс. Так, так, а теперь переверни — смотрите!
Кристал. В чем дело, Фокс?
Фокс. Какие пальцы — длинные, тонкие и вместе тем сильные!
Педро. Вроде, чистые, разве нет?
Фокс. Никогда прежде не замечал.
Педро. Только из-за тебя они теперь трясутся.
Фокс. Вопрос решен. Вот твой партнер.
Педро. Кто, что? О чем ты говоришь?
Фокс. Руки хирурга. Вот тебе доктор Алан Жиру.
Кристал. Наш Педро?
Фокс. Самый натуральный.
Педро. Кто натуральный? Какой вопрос?
Кристал. Фокс, я даже не знаю. Он же…
Фокс. Зато я знаю. Уверен: это то, что нужно.
Кристал. Педро, ты согласен?
Фокс. Конечно, согласен.
Педро. На что согласен?
Кристал. Сыграть в нашей пьесе роль Сида — молодого доктора-француза.
Педро. Я?!
Кристал (Фоксу). Может быть, он…
Педро. Я? Я в пьесе? Вы что — шутите? Я? Да я не могу даже свой номер объявлять! Фокс, прошу тебя, не надо, не надо больше об этом. Кристал, умоляю, Кристал, боже милосердный, я ж не смогу. Ну, ради Бога, Фокс, пожалей, не проси об этом!
